Ты знаешь, должно быть, что в нашей стране живут разные люди. Есть потомки жертв, потомки палачей, есть потомки тех жертв, которые до ого сами играли роль палачей. Я лично знаю таких людей, в молодости севших после ареста родителей (бывших функционерами партии или следователями НКВД), и ставшими диссидентами после выхода из лагеря. Но я думаю, они не согласились бы считать себя всего лишь потомками палачей.

Но даже если принять, что все в той или иной степени потомки жертв - что дальше? Это что-то изменит в истории революции? в том, что и как происходило в двадцатые, тридцатые и сороковые?